Александр Спиридонов Русская община Крыма продолжает серию публикаций о полученных результатах мониторинга правового положения российских соотечественников в Автономной Республике Крым.
Теория суха, мой друг,
но зеленеет жизни древо
«Фауст», И.В. Гёте
Данная статья посвящена изучению вопроса обеспечения языковых прав соотечественников (речь об этих правах предметно шла в нашей первой публикации), в различных судебных процессах. Для определения важности и актуальности этого направления были предметно изучены данные Единого государственного реестра судебных решений (далее – ЕГРСР), в который должны вноситься все принимаемые судами решения, не содержащие в себе государственной тайны.
Так, за прошедший период 2013 г. (с 01.01.2013 г. по 01.11.2013 г.) крымскими судами было принято следующее количество судебных решений (итоговых документов по делу):
1) по уголовным делам – 2361 решений;
2) по делам административного судопроизводства (споры с субъектами властных полномочий) – 9807;
3) по хозяйственным делам – 2262 решений;
4) по гражданским делам – 22 202 решения.
Таким образом, за 10 месяцев этого года крымскими судами различной юрисдикции совокупно было принято более 36 тысяч решений. И по сути каждое из них тем или иным образом касалось прав и законных интересов конкретного человека. И это только решений! Количество же промежуточных определений судов (о назначении экспертизы, об истребовании доказательств, о вызове свидетелей) исчисляется сотнями тысяч.
К тому же в адрес Русской общины Крыма ежемесячно обращаются десятки её членов с просьбой оказать им юридическую помощь в судах, поскольку, кроме проблем, связанных с невысоким уровнем правовой грамотности, они столкнулись с ещё одной – языковой. Суд категорически отказывается вести с людьми устный и письменный диалог на понятном для них русском языке, который согласно ст. 10 Конституции АРК является языком межнационального общения и может применяться во всех сферах жизни, в том числе и публичной (властной).
В целом трудно точно подсчитать, сколько именно российских соотечественников принимает участие в этих процессах. Но даже если исходить из официальной статистики, что в Крыму 58,3% всего населения – этнические русские (а русскоговорящих, по данным социологических исследований — 97%), то получается, что большинство указанных решений судов затрагивает права и интересы соотечественников.
При этом статья 129 Конституции Украины провозглашает, что судопроизводство в Украине осуществляется, в том числе, на принципах законности, равенства всех участников судебного процесса перед законом и судом, состязательности сторон.
Но вот вопрос: а позволяет ли языковая политика государства Украина говорить о том, что российские соотечественники в Крыму, попадая в водоворот судебной системы, реально равны перед законом и судом в сравнении с «титульной» нацией, могут ли они на равных состязаться в судах, отстаивая свои права и интересы – состязаться не столько с оппонентами, сколько с самой системой?
Исторический аспект вопроса
Конституция Украинской ССР 1977 года не содержала в себе положения о государственном языке. Но принятый в 1989 году Закон «О языках в УССР» уже определял привилегированное правовое положение украинского языка, как государственного.
Таким образом, в недалёком обозримом прошлом, до 1989 года, в судебной системе Украины «царило» многоязычие, что не вызывало никаких проблем и неудобств.
Так, например, в соответствии со статьёй 9 Гражданского процессуального кодекса УССР 1963 г., действовавшего до 01.09.2005 г., судопроизводство велось на украинском языке или на языке большинства населения данной местности. Судебные документы, в соответствии с установленным законом порядка, вручались лицам, участвующим в деле, в переводе на их родной язык или на другой язык, которым они владеют.
Таким образом, в недалёком обозримом прошлом, до 1989 года, в судебной системе Украины «царило» многоязычие, что не вызывало никаких проблем и неудобств.
Так, например, в соответствии со статьёй 9 Гражданского процессуального кодекса УССР 1963 г., действовавшего до 01.09.2005 г., судопроизводство велось на украинском языке или на языке большинства населения данной местности. Судебные документы, в соответствии с установленным законом порядка, вручались лицам, участвующим в деле, в переводе на их родной язык или на другой язык, которым они владеют.
Аналогичное положение было закреплено и в ст.19 Уголовно-процессуального кодекса УССР 1961 года, действовавшего до вступления в силу нового УПК Украины 20 ноября 2012 года.
Правоприменительная практика в крымских судах того времени в части, касающейся языка судопроизводства была вполне однозначна: заседания велись и документы делались на русском языке.
Для всестороннего взгляда на вопрос стоит также отметить, что в советское время обособленного арбитражного (хозяйственного) и административного судопроизводства не велось, соответствующих кодексов не было. Так, до 1991 года арбитражных судов ни в СССР, ни в УССР не было. Существовали государственные и ведомственные арбитражи, которые и разбирали споры между предприятиями. А что касается административного судопроизводства, то ранее (до 01.09.2005 г.) обжалование решений, действий и бездействия субъектов властных полномочий было предусмотрено законом в рамках гражданского судопроизводства.
Но с 1989 г. ориентирование судов в языковом аспекте на права и интересы людей начала сворачиваться. Так, статьёй 18 Закона «О языках в Украинской ССР» было определено, что судопроизводство в Украине осуществляется на государственном украинском языке. Единственная «поблажка» была оставлена только для участников уголовного процесса, которым были обязаны выдавать следственные и судебные документы на их родном языке.
Поэтому уголовное судопроизводство в Крыму, до вступления нового Уголовного процессуального кодекса в законную силу 20.11.2012 года, велось на русском языке. Но гражданский, хозяйственный, а позднее и административный процесс полностью украинизировались, не смотря на особенности национально-этнического состава Крыма.
А как сегодня?
С тех пор мало что изменилось для российских соотечественников, проживающих в Украине и Крыму, в лучшую сторону. Скорее, наоборот.
К сожалению, Закон «Об основах государственной языковой политики» от 03.07.2012 года, который вступил в законную силу 10.08.2012 года в части, касающейся языка судопроизводства, не смог сослужить доброй службы для соотечественников. Законом были внёсены изменения в статью 7 Гражданского процессуального кодекса Украины, статью 3 Хозяйственного процессуального кодекса и статью 15 Кодекса административного судопроизводства Украины, которые стали отсылать всех участников процесса к статье 14 Закона «Об основах государственной языковой политики».
Так, статья 14 указанного Закона говорит, что судопроизводство в Украине по гражданским, хозяйственным, административным и уголовным делам осуществляется на государственном языке. В пределах территории, на которой распространен региональный язык (языки), что соответствует условиям части третьей статьи 8 настоящего Закона, по соглашению сторон суды могут осуществлять производство на этом региональном языке (языках). Анализу этой нормы мы уделим внимание немного позже.
Далее закон определяет, что профессиональный судья должен владеть государственным языком. Стороны, участвующие в деле, подают в суд письменные процессуальные документы и доказательства, изложенные на государственном языке. В пределах территории, на которой распространен региональный язык (языки), что соответствует условиям части третьей статьи 8 настоящего Закона, допускается подача в суд письменных процессуальных документов и доказательств, изложенных на этом региональном языке (языках), с переводом, в случае необходимости, на государственный язык без дополнительных затрат для сторон процесса.
Далее закон определяет, что профессиональный судья должен владеть государственным языком. Стороны, участвующие в деле, подают в суд письменные процессуальные документы и доказательства, изложенные на государственном языке. В пределах территории, на которой распространен региональный язык (языки), что соответствует условиям части третьей статьи 8 настоящего Закона, допускается подача в суд письменных процессуальных документов и доказательств, изложенных на этом региональном языке (языках), с переводом, в случае необходимости, на государственный язык без дополнительных затрат для сторон процесса.
Также указанная статья формально определяет, что лицам, участвующим в рассмотрении дела в суде, обеспечивается право совершать устные процессуальные действия (делать заявления, давать показания и объяснения, заявлять ходатайства и жалобы, задавать вопросы и т.д.) на родном языке или другом языке, которым они владеют, пользуясь услугами переводчика в установленном процессуальным законодательством порядке. В пределах территории, на которой распространен региональный язык (языки), что соответствует условиям части третьей статьи 8 настоящего Закона, услуги переводчика с регионального языка или языка меньшинства (языков), в случае их необходимости, предоставляются без дополнительных для этих лиц затрат.
Что же касается уголовного процесса, то часть 5 статьи 14 Закона «Об основах государственной языковой политики» предусматривает, что следственные и судебные документы составляются на государственном языке. Следственные и судебные документы согласно установленному процессуальным законодательством порядку вручаются лицам, участвующим в деле (обвиняемому по уголовному делу), государственным, или в переводе на их родной язык или другой язык, которым они владеют.
Схожие положения содержит в себе статья 29 Уголовного процессуального кодекса Украины, который был принят 13.04.2012 г., а в законную силу вступил 20.11.2012 г. Однако анализ решений судов, внесённых в ЕГРСР, по уголовным делам свидетельствует о том, что следователями, а порой и судьями систематически нарушается право участников уголовного процесса на получение процессуальных документов на понятном им родном языке (в абсолютном большинстве случает – русском).
Закон Украины «О судоустройстве и статусе судей» в статье 12 также дополнительно провозглашает и подчёркивает, что судопроизводство и делопроизводство в судах Украины осуществляется на государственном (украинском) языке. Суды обеспечивают равенство прав граждан в судебном процессе по языковому признаку. Суды используют государственный язык в процессе судопроизводства и гарантируют право граждан на использование ими в судебном процессе родного языка или языка, которым они владеют. В судах, наряду с государственным, могут использоваться региональные языки или языки меньшинств в соответствии с Законом Украины «О ратификации Европейской хартии региональных языков или языков меньшинств» в порядке, установленном процессуальным законом. Использование в судопроизводстве региональных языков или языков меньшинств гарантируется государством и обеспечивается за счет средств Государственного бюджета Украины.
Таким образом, на законодательном уровне закреплена несложная формула общения суда с людьми: ты говори на каком сможешь языке (это естественно, ведь закон пока не в силах всех объявить полиглотами), но суд будет отвечать тебе только на украинском. И не важно, что крымским судьям самим удобнее использовать русский язык, поскольку это язык их мыслей. И это первично. Но Закон обязывает судей чтить только «державну мову», хотя русскоязычных налогоплательщиков, за счёт которых содержится судебная система, в Крыму абсолютное большинство.
Юридические байки о том, что барьер непонимания между не украиноязычными участниками судебных процессов и судами стирается правом на переводчика не выдерживают никакой критики. Это всё в меру красивая теория, практика намного прозаичнее. Реально государство никак не обеспечивает своим гражданам право на переводчика. Закон ведь не говорит, что переводчик даётся человеку бесплатно, за счёт госбюджета. Так, в государственном бюджете Украины на 2013 год не заложено ни одной копейки на оплату предоставления гражданам в судах бесплатных переводчиков. То есть соотечественники сами должны, уплатив до этого не копеечный судебный сбор, дополнительно нанимать (а до этого — самостоятельно найти) себе переводчика, чтобы понимать, что вообще происходит в судебном процессе и какие решения принимает суд.
Примечательно и то, что высокопоставленных украинских чиновников очень волнует проблема обеспечения переводчиков иностранных граждан, попавших в жернова судебной системы, а до своих граждан, недостаточно владеющих украинским, им никакого дела нет. Так, например, Совет судей Украины на своём заседании 8 февраля 2013 рассмотрел письмо Уполномоченного Верховной Рады Украины по правам человека Валерии Лутковской по обеспечению равенства прав граждан в судебном процессе по языковому признаку.
В своем обращении Валерия Лутковская отмечала, что в судах Украины сложилась ситуация, когда суды не могут рассмотреть дело, стороной в которой выступают иностранные граждане, в связи с невозможностью обеспечения их переводчиком. Валерия Лутковская обращалась в Совет судей Украины и Государственной судебной администрации Украины с предложением создать реестр переводчиков. Согласно предложению Уполномоченного Верховной Рады Украины по правам человека суды, в случае необходимости приглашать переводчиков к рассмотрению дел из этого реестра.
Изучив данное обращение, Совет судей Украины пришёл к выводу, что создание такого реестра ГСА невозможно, а урегулирование этого вопроса требует законодательного определения. Также Совет судей решил обратиться в Кабинет Министров Украины с предложением обратить внимание на существующую в государстве проблему обеспечения равенства прав граждан в судебном процессе по языковому признаку и предложила разработать нормативную базу для создания и ведения Единого реестра переводчиков для использования всеми государственными органами. Что тут же, буквально в марте этого года, и было сделано.
Вот оно как! Власти Украины сначала своими законами фактически поставили русских людей, равно как и представителей иных национальностей, ставших гражданами этой страны после развала СССР, в положение иностранцев, но их языковыми проблемами как-то не особо озабочена. Они ведь налоги и так платят. А вот за иностранными гражданами мы побегаем, покрасуемся. Такая логика выходит, как ни крути.
Далее.
Ранее упоминалось, что согласно ч.1 ст.14 Закона «Об основах государственной языковой политики», в пределах территории, на которой распространен региональный язык (языки), что соответствует условиям части третьей статьи 8 настоящего Закона, по соглашению сторон суды могут осуществлять производство на этом региональном языке (языках).
Ранее упоминалось, что согласно ч.1 ст.14 Закона «Об основах государственной языковой политики», в пределах территории, на которой распространен региональный язык (языки), что соответствует условиям части третьей статьи 8 настоящего Закона, по соглашению сторон суды могут осуществлять производство на этом региональном языке (языках).
Так неужели мы в Крыму можем, если договоримся, «заказывать» суды на русском или крымскотатарском языках? Не тут-то было! Ведь указанная норма нас отсылает к части 3 статьи 8 этого же закона. Цитируем эту норму буквально: «Каждому гарантируется право на защиту в соответствующих государственных органах и суде своих языковых прав и законных интересов, языковых прав и законных интересов своих детей, на обжалование в суде решений, действий или бездеятельности органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных и служебных лиц, юридических и физических лиц, которыми нарушаются языковые права и свободы человека и гражданина».
Из системного анализа приведённых норм можно сделать 2 противоречащих друг другу теоретических вывода:
1. В любом судебном споре стороны могут прийти к согласию и заявить об этом суду, что они желают, чтобы абсолютно весь судебный процесс вёлся на региональном, в нашем случае русском либо крымско-татарском, языке;
2. Выбирать язык судопроизводства возможно только в судебных процессах, инициированных в связи с нарушением языковых прав и свобод человека.
Но проза жизни разбивает вдребезги всё подобные гипотетические умозаключения.
Для изучения практического аспекта этого вопроса нами также был проведён мониторинг Единого государственного реестра судебных решений (ЕГРСР).
Его итоги таковы.
С 10.08.2012 г. (дата вступления Закона «Об основах государственной языковой политики)» по 01.11.2013 г. крымскими судами было принято:
1. по делам административного судопроизводства – 15569 решений и постановлений, внесённых в ЕГРСР. Из них на русском языке – 0.
2. по гражданским делам – 33 045 решений и постановлений, внесённых в ЕГРСР. Из них на русском – 0.
3. по хозяйственным делам — 3382 решений и постановлений, внесённых в ЕГРСР. Из них на русском – …
4. по уголовным делам (с 20.11.2012 г.) 9975 — приговоров и постановлений внесённых в ЕГРСР. Из них на русском – 48 (это те, которые ещё рассматривались по старому кодексу, разрешавшему суду общаться с людьми на понятном для данной местности языке).
Итого около 62 000 резолютивных решений за указанный отрезок времени приняли крымские суды. И только лишь 48 из них оформлены на родном практически для каждого крымчанина русском языке.
Неутешительная картина. Ни тебе реального обеспечении права на переводчика, ни какого свободного выбора языка судопроизводство с учётом специфики крымского региона.
Тут поневоле вспомнишь слова Мефистофеля из «Фауста» Гёте: «Теория суха, мой друг, но зеленеет жизни древо». И на крымском древе жизни отчётливо зеленеет насильственная украинизация российских соотечественников, чему всячески способствует местная Фемида…
Против классика, как говорится, не попрёшь.
Александр Спиридонов, руководитель группы правового мониторинга, член Президиума Русской общины Крыма, адвокат.
