Отсюда, из Крыма, Россия видна, как на ладони

 

Вот и еще один год, двадцатый с тех пор, как одно целое раскололось на мелкие части, закончился. Теперь в каждой этой частичке есть дипломатические представительства, мы общаемся друг с другом, в том числе и с помощью дипломатов. Стали ли мы от этого жить лучше?..

Наш разговор с генеральным консулом Российской Федерации в Симферополе Владимиром Андреевым начался так:

– Интересно. К сожалению, чудес не произошло. И – всё равно будет лучше!

 

– Новое украинское правительство (которое уже как бы и не новое) по духу, по позиции, по идеологии той силы, которая стоит за этим правительством, по определению близко российской стороне…

– Да нет, я по-прежнему думаю, что это близкое по духу руководство двух исторически близких государств, братских государств, братских народов.

– И продолжаю ждать того, что по всем линиям взаимодействия, сотрудничества, в том числе и по тем, которые конкретно касаются нашего консульства, Крыма, будут прорывные решения; все мероприятия будут проходить на особом, более высоком уровне участия сторон, будут выдвигаться и рождаться проекты, которые обозначат совершенно новый уровень двусторонних отношений, в том числе в том, что касается Крыма. Вот это – мои ожидания. То, что этого в таком масштабе не случилось в 2010 году, когда я тут уже работал, могло быть объяснено тем, что правительство в Киеве только пришло и не все еще успело освоить до конца. Хотя, конечно, Харьковские соглашения стоят в этом ряду особой, я бы сказал исторической, строкой. А вот 2011 год уже был, наверное, тем сроком, когда что-то еще прорывное, столь же стратегически значимое, как Харьковские соглашения, могло быть реализовано. Но, к сожалению…

– Нет, он не «дипломатический», он просто касается моей территории, моей компетенции, поэтому мои примеры не будут какими-то совместными полетами в космос, или решениями, скажем, по авиации, газу и пр., а будут касаться в первую очередь Крыма. Например, гораздо быстрее могли бы идти переговоры по тому же Черноморскому флоту…

– Вы говорите о кораблях, которые украинская сторона не дает заменить?

– Не буду касаться деталей, потому что я не знаю многих из них и, если уделю внимание одним, а другие, более важные, останутся вне поля нашей беседы, получится, что я искажаю картину. Но общее впечатление – то, что вокруг Черноморского флота вопросы должны решаться более динамично, более конструктивно.

– Да, по-братски. Не должно возникать ситуаций, которые, к сожалению, и в ушедшем году возникали и от которых тянуло каким-то отжившим свое душком – они совершенно не соответствуют возможностям нынешнего этапа. Вспомним тот же «Азов», который чуть не остановили в Керченском проливе, были еще ситуации, о которых я сегодня говорить не буду – они не соответствуют тому, что должно было быть. Вот, далее, например, «Великое русское слово» – естественно, на этом фестивале, знаковом для Крыма, должны быть первые лица…

– А вот с украинской стороны был такой … дисбаланс. А почему? Это прекрасная площадка для того, чтобы спокойно, по-братски, с участием всех обсудить большие вопросы. Концертная программа, научные, филологические мероприятия состоялись, и политологические дискуссии – тоже. Но, может быть, нужно, чтобы на этих дискуссиях присутствовали официальные представители в равной мере с двух сторон. И не только руководители субъектов федерации, регионов, но и центральной власти. Для следующего фестиваля, который пройдет в июне уже нынешнего года, Генеральное консульство и российские соорганизаторы будут делать все возможное, чтобы упомянутый баланс все-таки был установлен. Чтобы, например, не просто пришли с двух сторон приветствия от президентов, но и приехали люди, которые на этой площадке углубленно и предметно обсудили бы российско-украинские отношения и, что очень важно, обозначили в этих рамках приоритетное место Крыма.

– Этот замах есть у организаторов, насколько я знаю, у оргкомитета, который возглавляет Владимир Константинов (спикер крымского парламента – ред.) – надеюсь, и к следующему фестивалю подготовка будет вестись столь же тщательно и досконально, как это было в прошлом году. И, кстати, не открою тайны: приглашения своевременно ушли обоим президентам и на прошлый фестиваль. И я уверен, пойдут и сейчас. Не буду раскрывать все секреты, но есть задумки, чтобы придать новому выпуску замечательного фестиваля особый статус и уровень. И повторяю: фестиваль – это не только культурная программа, хотя я уверен, что и в этом году будут звездные коллективы типа хора Пятницкого или группы «Любэ», как в прошлом году. Крым может обеспечить их присутствие и самостоятельно. Но нужно, чтобы этот крымский голос слышали далеко за пределами полуострова (кстати, лозунг у вашей интернет-газеты: «В Крыму говорят – весь мир слышит!» замечательный). Мир – бог с ним, подождет, а вот надо, чтобы Киев слышал и Москва.

Кстати, одна из моих профессиональных задач – чтобы голос, звучащий в Крыму, позитивный, конструктивный, талантливый, слышали в полной мере в Москве. И это все больше получается. Потому и Борис Грызлов приехал на «Великое русское слово».

Но это один из проектов. Не всё упирается в фестивали, в Черноморский флот. Есть, точнее, должны быть и другие проекты, мы просто должны, в хорошем смысле, не успевать за ними, потому что они могут и должны рождаться из нового качества двусторонних отношений, должно быть много и инициатив с мест, и предложений из центра, с самого высокого уровня. К сожалению, такого алгоритма пока нет. Поэтому я сказал, что, конечно, год прошел интересно, но чудес – весьма возможных, реальных, соответствующих новому качеству двусторонних отношений – не произошло. Их надо продолжать ждать, готовить в меру сил.

 

– Разобрался, и вы вообще-то недооцениваете то, что я сделал. Вы говорите, «пытался разобраться» – я не пытался, я разобрался! Теперь я всё знаю. И теперь важно объяснить, в том числе и в Крыму, что же было сделано и как отныне будет выстраиваться работа, прежде всего та, что касается взаимодействия России и соотечественников в Крыму. Появилась, наконец, данность, которая должна отныне и впредь приниматься всеми, кто в этих процессах хочет и готов участвовать.

 

– Не я был главным инициатором мероприятия, Генконсульство лишь содействовало проведению конференции. Инициатор – известная организация соотечественников «Таврический союз», при поддержке и Института стран СНГ, и крымского КСОРС. Я тоже поддержал, потому что у меня созрел, как модно теперь говорить, важный «мессидж», который я и донес до всех участников.

– Услышали. Уверен, что запомнили то, что я сказал, и будут вспоминать и понимать, со временем, может быть, даже больше, что мною имелось в виду: потому что отныне вся дальнейшая работа российской стороны на направлении сотрудничества с соотечественниками будет соответствовать тому, что я сказал. А я сказал, что на площадке взаимодействия России с соотечественниками созданы организационные структуры, которые являются отныне единственным проводником и основным содержанием этого самого взаимодействия.

Кто хочет в этой позитивной работе участвовать, подключайтесь к Крымскому Координационному совету организаций российских соотечественников (ККСОРС), к всеукраинскому КСОРСу, работайте – конструктивно и на определенных условиях, которые понятны. В частности, надо прекратить заниматься ерундой, мелочными склоками, какими-то разборками, которые только поглощают силы; нужно нацеливаться на позитивные задачи – общественные, культурные, языковые, там работы непочатый край. КСОРС уже сформирован из ведущих организаций соотечественников, включая Русскую общину Крыма, Русское единство, Русский блок, Таврический союз, еще с дюжину организаций, выработал сильные планы на начинающийся год, и Россия будет направлять свое содействие и свои внимание именно на эти планы – и больше ни на что и ни на кого другого! Все, кто будет продолжать жить скандалами, провокациями, не будут пользоваться ни вниманием, ни поддержкой с российской стороны.

Кстати, говорят, что я составил «черный список» из этих вот провокаторов «от русской идеи». Верно, только мало говорят о том, что у меня и Генконсульства есть и другой, «белый список», в который входят десятки организаций и тысячи их участников, и именно с ними, с людьми, настроенными на позитивную работу, Россия будет выстраивать свое сотрудничество. Вот мой «мессидж».

Еще я на упомянутой вами конференции сказал, что в ней, в том числе и по моей инициативе, участвовали только те, кто, по моей оценке, способен участвовать в такой позитивной работе. Лишних людей на конференции не было. Не пришло, правда, пять-шесть человек из организаторами и мною приглашенных, что меня, кстати, немного обидело. Они потом наверняка поймут, что это – определенная недоработка, в том числе в их отношениях с Российской Федерацией. Это ошибка. И как они будут догонять этот «поезд» сотрудничества, о котором я говорю и который уже, так сказать, отошел от перрона, это уже их задача. Теперь они должны будут продемонстрировать, в том числе и лично мне, что готовы к этой конструктивной, нормальной работе в той степени, как все остальные присутствовавшие.

Ответ на мое обращение, «послание» конференции не ото всех ее участников был продуманный: кто-то – а там были и общественные деятели из числа соотечественников, и журналисты, и политологи, публицисты – по инерции решил, что это было рядовое событие. Они пришли на конференцию, чтобы в очередной раз, как на многих других подобных собраниях, поговорить красиво, броско, ярко – но не совсем о том, к чему я, одним из первых выступая, их призвал. А я призвал, повторюсь, к сотрудничеству, позитивному сотрудничеству между ними и с Россией, с ориентацией на конкретную структуру взаимодействия России с соотечественниками – ККСОРС. Естественно, речь идет о сотрудничестве в тех вопросах, что касаются русского сообщества Крыма и его взаимоотношений с Россией.

– Правильно, этому аспекту конференции никто и не мешал. Но помимо этого, для тех целей, что я конференции предложил, нужны были, прежде всего, настрой всех участников, их интеллект и готовность участвовать в общем деле. Уверен, у всех это было, поэтому считаю, что в целом, в итоге, предложенный мною разговор состоялся, заложена хорошая основа не только для дальнейшего обсуждения того, как отныне и впредь идти общим путем, но и для реального совместного движения вперед.

– Наверное, именно представители России должны были всё, наконец, разложить по полочкам в вопросах отношений России с зарубежными соотечественниками. Это не моя заслуга, просто созрела Россия, где с 2008 года приняты новые законодательные решения, и в новые эти законы вписалась система Координационных советов организаций российских соотечественников (КСОРС), развивающаяся на Украине, в том числе в Крыму. И это на каком-то этапе совпало с моим приездом. Будь на моем месте другой российский консульский чиновник, он наверняка занял бы ту же энергичную позицию.

– Конечно, нет! При этом хочу лишний раз подчеркнуть, что эта задача, по работе с соотечественниками, все-таки, к сожалению, стоит на третьем-четвертом месте в моих должностных обязанностях и приоритетах. А на первом месте – задачи чисто консульские: вопросы гражданства, ЗАГС, паспортов; именно это занимает 70 процентов моего рабочего времени.

– Нет, не понятно! Вот все думают, что приехал генеральный консул – и только тем и занимается, что «строит» соотечественников, выстраивает с ними отношения. Должно быть чуть-чуть по-другому, и может быть мы к этому и придем, но сейчас первая категория моих задач – чисто консульская – отнимает гораздо больше времени.

– Чтобы произошли «чудеса» конкретно в вашей работе, нужно взаимодействие, например, с властями той консульской территории, где вы работаете. Установились ли у вас конструктивные отношения с крымской властью? Мы с вами разговаривали годом раньше, вы упоминали, что не всегда вас зовут туда, где вам надлежало бы быть… Как сегодня дело обстоит?

– Таких проблем нет. То, что меня куда-то не приглашали или не приглашают, скорее, это моя личная проблема: надо быть где-то активнее, где-то инициативнее. У меня и с автономией, и с Севастополем сложились совершенно замечательные отношения, которые позволяют решать все служебные задачи, которые передо мной стоят – естественно, в меру реальных возможностей сторон. Особенно по решению консульских задач, по защите прав и интересов российских граждан: взаимодействие нам обеспечивается на всех уровнях, включая самое высокое руководство, я имею в виду и Владимира Яцубу, и, раньше Василия Джарты, а теперь правительство, возглавляемое Анатолием Могилевым. Кстати, я к Анатолию Владимировичу запросился на прием, и думаю, что он скоро состоится. И мы подтвердим наши общие задачи и обговорим механизм их выполнения.

Что касается моей работы с соотечественниками, здесь тоже нет проблем в восприятии этого крымскими властями, просто это в большей степени касается именно моих взаимоотношений с диаспорой, и тут и я не вижу необходимости в подключении со стороны крымских властей. Прежде всего потому, что укрепление отношений России с соотечественниками, повторюсь, весьма просто, цивилизованно и открыто встраивается российской стороной в современные российско-украинские отношения.

– Может, я слишком требовательный… Но таким нужным и давно назревшим «чудом» было бы, если бы Россия стала уделять Крыму, как части своих взаимоотношений с Украиной, гораздо больше внимания. Это «чудо», на которое я работал своими сообщениями в Москву, своей последовательной профессиональной линией в истекшем году. Кое-что срабатывает, какое-то и все большее внимание официальная Россия – министерства, ведомства, городские власти, субъекты федерации – Крыму оказывают (всё же Генконсульством сделано в этом плане достаточно многое, наверное, даже больше той планки, которую формально устанавливают нам должностные инструкции). Мы получаем письма, например, от губернаторов субъектов федерации – они нам отвечают на наши запросы, и от ведомств в Москве, это хорошо, в этом есть потенциал, но, повторюсь, вот прорыва, «чуда», пока не получается. И еще — это российское официальное внимание остается по-прежнему на том уровне, про который я не могу сказать, что Крым, соответственно, является приоритетным вопросом в российско-украинских отношениях. А он должен быть приоритетным! …

– К сожалению, в основном это по-прежнему «съездили, привезли, в лучшем случае, пару творческих коллективов, что туда, что оттуда» и все. Коллективы выступили, мы – чиновники – поставили определенные галочки …

– Однозначно, инициатива должна быть на российской стороне! И российские регионы должны эти программы двигать, предлагая свои и экономические, и социальные проекты, и помощь, и не только флоту.

– И потому, что сильнее, и потому, что больше, и потому что я – генеральный консул Российской Федерации в Симферополе. Вот это именно те предложения, которые Генконсульство посылает по субъектам Российской Федерации, включая Москву и Санкт-Петербург. То, что нет должной, активной и предметной ответной реакции, означает, что пока с российской стороны не работает система, значит, на уровне субъектов Федерации не реализуются те возможности, которые, безусловно, есть. Одна из российских областей недавно написала мне, что у них есть программа и есть средства. И вроде бы закрутилось. Но потом все несколько застопорилось. Почти год прошел, а ничего не реализовано – кто-то что-то там не сделал… Будем продолжать инициировать, разъяснять эти вопросы, прежде всего моим российским коллегам.

– С Россией тоже понятно: есть большие предприятия, которые могли бы присылать сюда своих сотрудников на отдых в санаториях, необязательно в пиковый сезон. Схема где-то работает, например, Оренбург сотрудничает с пансионатом в Евпатории – но эту схему не реализуют другие российские предприятия из других регионов, а могли бы, получая с соответствующими скидками крымское солнце, крымское море для большого числа людей. Не срабатывает, потому что нет внимания, в том числе на уровне субъектов федерации, не говоря уже о ведомствах, которые заняты другими, может быть более глобальными задачами. Только одно другого не исключает.

– Согласен, это третье «чудо», которое мы сформулировали: Черноморский флот, «Великое русское слово» и – внимание России к Крыму. С другой стороны, в новогодние дни почему не подправить немного профессиональную лексику. Уверен, что это будет только на пользу делу.

 

– В самом начале вы сказали, что «дальше будет лучше»…

– Да! Произойдет чудо, и внимание к Крыму повысится.

– Нет, это не чудо, я думаю, это запланировано, прописано в каких-то там российских общественных, а то и божьих скрижалях; это очевидная вещь, которая просто состоится. Это нормальное поступательное развитие России после всех последних лет, в том числе и после думских выборов.

– Конечно, не помешают! Повлиять повлияют, они, к сожалению, уже влияют, ведь вряд ли кто-то предполагал, что это будет происходить на таком уровне. Честно говоря, масштаб этого «уличного» движения в России и меня удивил. Не скажу, что он большой, но – определенный. Значит, какие-то факторы на него, на этот масштаб, играют, и некоторые из них меня беспокоят. Меня не волнует то, что все это «уличное» варево совпадает с какими-то западными задумками в отношении России: давно известно, что есть силы на Западе, которые против сильной России и которые никогда от своих антироссийских планов не откажутся. Подчеркну: то, как происходили парламентские выборы, то, как должны произойти президентские выборы – это шаги по укреплению России. И это на Западе не всем нравится. Никто с этим не поспорит. Меня больше беспокоит, что все это, в том числе западные происки, каким-то образом зацепило, не знаю уж каким образом, определенные прослойки российского общества.

– Ничего подобного, какие объективные условия?! Скорее, субъективные. Например, в какой-то части российского среднего класса появилась новая мода – «на революцию», на уличный протест. Мода пройдет, ничего объективного в реальном смысле в ней нет. Прошу не забывать, что я и такие, как я – тоже часть гражданского общества, и я за то, чтобы мы, то самое нормальное и подавляющее большинство, к которому я принадлежу – наконец, начали говорить. Не сидеть по домам и заниматься своими делами, отмахиваясь: «А, это буза! Без нас разберутся» – а высказывать свою гражданскую позицию. Настоящее российское гражданское общество должно достаточно громко и четко выразить свое мнение. Есть прекрасный для того шанс – президентские выборы в марте. И эта позиция должна быть четко выражена, чтобы голос гражданского общества не узурпировали крикуны с площади, безусловно пляшущие, повторюсь, в том числе и под дудку Запада.

Часть людей, протестующих на улице в Москве, – это зажравшиеся представители среднего и «высшего» класса, которым хочется побузить; это та часть, которая приходит на митинги в шубах, чтобы не мерзнуть на морозе, а потом идет в престижные рестораны обсуждать, как они здорово «поучаствовали в революции»! И есть еще безмозглая интернетская молодежь, с ее пресловутыми социальными сетями, с наивной и неправильной уверенностью в том, что любое ее мнение, даже самое амёбное, имеет право на существование и на громкую пропаганду.

А это не так. В любом нормальном обществе молодежь занимает вполне определенное место: ты сначала научись профессии, жизни, прояви свою ответственность по отношению ко всем – к старшим, к власти, к системе образования, к семье – а потом ты уже сможешь формировать свое мнение и получишь право его высказать. В сорок лет люди, их подавляющее, ответственное большинство не пойдут на площадь. А в 18 они готовы кричать за что угодно: казнить! сместить! Это глупый юношеский максимализм.

Мы видим, как такие «революции» легко запускаются в других странах, особенно с подключением современных технологий, не только, кстати, информационных, но явно еще и технологий манипулирования людьми, молодыми людьми. Какое-то подобие этого, к сожалению, произошло и в России, в Москве. И это меня как москвича, как гражданина России и представителя российского гражданского общества, в определенной мере, испугало. Даже не в определенной, а просто испугало. Потому что есть и среди моих знакомых какое-то количество таких вот «недовольных», которые, в том числе, были и на недавних митингах.

И я им не смог объяснить, убедительно напомнить, что очень многие свои блага они получили именно от этого государства – не столько от «ельцинского», а именно от этого, «путинского». Причем получили те блага, о которых они и мечтать бы раньше не могли: и свой бизнес, достаточно стабильный и успешный, опирающийся на понятные и улучшающиеся правила игры, и дети их учатся в престижных заведениях, и дома у многих на Рублевке…

– Вот! Правильно. Только нельзя ни в коем случае такого допустить. Хватит России терять, надо большинству людей в России, большинству граждан вовремя проявлять сознательность и ответственность, в том числе за свое государство, за будущее своих детей. Ведь есть механизм участия в государственных делах. Пожалуйста! И в современной России он функционирует. Но нет, действовать в имеющихся нормальных структурах демократии для кое-кого не подходит, скучно – нужно следовать моде, нужно выйти на улицу, показать народу свои лица, шубы, айпэды, покричать, проявить себя…

Еще что важно: все протестующие на улице прекрасно понимают: им ничего не угрожает. Если они, конечно, витрины бить не будут – тогда милиция их приструнит. Они думают, что они, как диссиденты в советские времена… Те-то, хотя я с ними не был никогда тогда согласен по моему советскому воспитанию, знали, чем рискуют. И очень рисковали. А эти, сегодняшние «революционеры», «борцы со властью» не рискуют ничем! Они будут своим внукам рассказывать, как боролись… Да нет, не будут: они поумнеют и будут стыдиться того, что делают сегодня.

 

– Я вновь через несколько дней стану председателем избирательной комиссии по выборам президента РФ росгражданами в Крыму, которая с января начнет свою работу. Поэтому я не могу вести какую-то пропаганду.

– Зато всем будет понятно, о ком именно мы говорим. Так что буду в этом вопросе предельно формален. Моя задача – обеспечить нормальное голосование для российских граждан в Крыму. Я на своем крымском участке сделаю абсолютно все, чтобы процесс голосования проходил чисто. И люди, кто действительно хочет в этом убедиться, могут увидеть это вживую на нашем конкретном участке или еще на 12 участках по линии Черноморского флота. И тогда никто, хотя бы уж точно на моем консульском участке, не поверит, что в России было якобы украдено сколько-то там миллионов голосов…

– Как не показатель?! Но ведь система одна везде работает, и это жесткая система контроля, отчетности и прочего! Проверив на нашем участке голосовательные процедуры, вы прекрасно сможете представить, что надо было бы устроить, чтобы украсть, скажем, десяток голосов!? А тут врут о 13 миллионах!.. Очень просто сказать, что это ЦИК виноват, но вы посмотрите – ведь обвинители бессовестно прыгают через главный этап: где судебные иски, где аргументированные разбирательства по конкретным фактам?

– Они до марта будут подавать, а потом скажут, что подали-де 2 миллиона, или 4, а они якобы не были рассмотрены! Это все явно отработанная провокационная схема, и она сейчас запущена, в том числе с участием каких-то западных структур, я уверен. Наверное, это можно назвать попыткой какой-то цветной революции – «белой» или какой угодно. В России таких попыток уже было штук 15, я уверен, просто их никто не заметил, они не сработали.

– А тут сработало. И мы очень переживаем…

– И я переживаю! Но в России есть гражданское общество – ответственное, нормальное, позитивное, спокойное большинство. Так что насчет «сработало», это вы все-таки сильно преувеличиваете.

– То, что вы сейчас сказали, как-то не очень вписывается в нашу главку под названием «все будет лучше»…

– Почему – всё будет лучше! Выборы президентские состоятся, они пройдут четко, на них придет подавляющее позитивное большинство, проголосует. Если нужны видеокамеры, будут стоять видеокамеры и у нас. Если это не показатель у нас (у нас всё идеально) – ладно, они будут стоять везде в других местах. И вы в итоге, уверен, будете удивлены процентами голосов, которые получат кандидаты…

– Одним из результатов, я уверен, президентских выборов станут шаги по дальнейшему укреплению России. И, наконец, именно это обеспечит то «чудо», о котором мы говорили – повышение внимания России к Крыму. А это значит, что будут решаться на совершенно ином уровне, с позитивным результатом те вопросы в российско-украинских, российско-крымских отношениях, которые должны решаться.

 

– Правильно, потому что это больше личное.

– Это совершенно другая реализация профессии. На всех предыдущих этапах это была больше просто работа, которая никак не затрагивала эмоции; они не рождаются при взгляде, например, на российско-французские, российско-британские отношения. Чего-то не задевает душу. Или работа в Африке, или Департамент новых вызовов и угроз – ну, там больше профессии, больше требований… Конечно, случались моменты, когда эмоции требовались, но…

– Крым – это эмоции. Потому что хочется сделать так… не по профессии, а из эмоциональных каких-то позывов, чтобы было лучше, чтобы люди здесь жили лучше, и чтобы в этом участвовало все больше и больше России – понятно, через нормальные цивилизованные форматы, это все есть.

– Да я и не сопротивлялся особенно. И не ставил для этого какие-то заслоны. Это естественным образом влилось в мои задачи и всегда помогало, никогда не мешало.

– Сын (ему 6 лет) Крымом уже проглочен. Он сейчас в Москве, в подготовительном классе. Весной приедет сюда, а уже осенью в Москве пойдет в школу. Он крымчанин, он любит общаться на улице, он, наверное, уже лучше меня знает украинский язык, он любит рекламу – в России он ее всю наизусть знает, теперь учит украинскую. «Зубные» эти ролики цитирует без конца… У других членов семьи Крым не занял такое место в душе. Жена у меня работает в Москве, тут уж ничего не изменишь. У взрослых дочерей – своя жизнь…

– Я вам пожелаю, чтобы Крым вас не отпустил до конца жизни. Даже если вы отсюда когда-нибудь уехали, чтобы вы обязательно в Крым вернулись.

 

Постскриптум
 

– Знаете, я бы вот еще что хотел обязательно сказать… Вот, говорят, вмешательство во внутренние дела Украины. По профессии я этого не допускаю. И могу это доказать в любом своем произнесенном слове и произведенном действии. С другой стороны, тут недавно мне жена напомнила, мы эту тему с ней обсуждали: у меня отец родился в Мелитополе; дед, его отец, долго жил и похоронен в Алуште. Мой дед, отец матери, генерал авиации, погиб в 44-м в Луцке, защищая свою родину на этой земле. Вот как, скажите, с другой стороны, мое мнение по поводу чего-то, что происходит на Украине, может восприниматься просто и примитивно как вмешательство во внутренние дела со стороны некоего иностранного дипломата? Наверное, должна быть какая-то грань, более тонкое понимание того, что есть вмешательство со стороны россиян, а что – нет…

И наоборот. Возьмем крымчан. Я вижу, как трепетно большинство из них относится к России – потому что было общее государство, они жили общими событиями, у многих ближайшие родственники живут и сегодня там, в России. Поэтому крымчане во многом воспринимают то, что происходит в России, близко к сердцу. Они пишут письма, в том числе и в Генеральное консульство, они советуют, возмущаются, просят, они активно «участвуют» в выборах… И вот что важно, и я это подтверждаю совершенно официально: это в России никогда не будет восприниматься как какое-то вмешательство со стороны! И не важно, кто это мнение высказал – ученый или человек с улицы, или крымский политик. Если крымчанин что-то про Россию скажет, у нас, в России, это не будет воспринято как нечто недопустимое: все понимают, что нам что-то говорят люди общей с нами духовности, воспитания, общих исторических корней.

Более того, крымчане, я это вижу, будучи в особой ситуации, не только видят российские проблемы как свои собственные, но и как-то нацелены на их решение – интеллектуально, эмоционально – в гораздо большей степени, чем даже иногда сами россияне. И это может быть примером для российского общества: примером того, как нужно следить за какими-то своими общегосударственными проблемами, как обеспечивать свою стабильность…

Тут, из Крыма, виднее многие российские проблемы. И это правильно. Может быть, стоит эту интеллектуальность и эти эмоции в большей мере переносить в Россию, на российскую площадку, чтобы люди отсюда, носители этого эмоционального заряда, больше участвовали в общероссийских дискуссиях – со своими мыслями о будущем России.

– Приглашайте…

– И буду приглашать, и эта работа уже ведется! Я уверен, будет скоро научно-общественная конференция в Москве, где главными участниками будут крымчане, потому что это будет очень полезно для российского общественного мнения, для российского гражданского общества, которое иногда очень вольно трактует некоторые задачи, не видя большой картинки. А со стороны, отсюда, виднее то, что нужно всей России и что Россия должна блюсти в первую очередь.